Доминика КУДРЯВЦЕВА: «ПЫТАЕМСЯ НАПРАВИТЬ ЭКОТУРИЗМ В ЦИВИЛИЗОВАННОЕ РУСЛО»

Недавно в Сыктывкаре завершил работу трехдневный международный экотуристический форум «Ёж». Форум прошел в республике во второй раз и уже зарекомендовал себя как эффективная площадка по обмену опытом в области развития внутреннего туризма. Темой международной конференции, которая открылась в первый день экослёта, стало развитие туризма на особо охраняемых природных территориях. Участие в конференции приняли и представители Печоро-Илычского заповедника.
И всё-таки туризм в заповеднике – зло или благо? Побеседуем об этом с исполняющим обязанности директора ФГБУ «Печоро-Илычский государственный заповедник» Доминикой КУДРЯВЦЕВОЙ.
- Доминика Игоревна, экологический туризм – это требование времени? И нужен ли он заповеднику?
- Экотуризм воспитывает экологическую культуру, что уже само по себе способствует охране природы. На территории заповедника возможен, согласно Уставу нашего учреждения, только познавательный туризм в рамках экологического просвещения. Раньше разрешительная деятельность была очень ограничена, сейчас есть возможность зарабатывать, есть перечень услуг, их стоимость утверждается федеральным министерством. Оказывая платные услуги в рамках экологического туризма, мы улучшаем финансово-хозяйственное положение заповедника. Вместе с тем, нельзя не обозначить и отрицательную сторону экотуризма – значительную антропогенную нагрузку на природные комплексы. Её последствия мы видим на плато Маньпупунёр. Налицо деградация лишайниковых комплексов, они там очень уязвимы. Я как лихенолог, специалист по лишайникам, могу это компетентно утверждать. Маршрут пролегает вблизи зоны абсолютного покоя, где природа должна существовать в нетронутом виде. Даже сотрудникам туда доступ ограничен. Мы были вынуждены сократить количество выдаваемых туристам разрешений.
- И сколько же туристов смогли увидеть «седьмое чудо России» в этом году?
- Сто десять человек.
- Немного. Наверняка, желающих было больше?
- На территории заповедника, главная задача которого – сохранить, туризм, пусть и экологический, априори не может быть массовым.
- Этот маршрут самый популярный у туристов?
- Судя по количеству заявок и посещений, наиболее востребованной всё же остаётся лосеферма. Она доступна для всех категорий населения. А Маньпупунёр, скорее, – самый болезненный. Для нас. У каждого экологического экскурсионного маршрута свои фокусные группы. У маршрута «Усть-Ляга–Маньпупунер» она достаточно ограничена. Категорийности сложности нет, так как это территория ООПТ, но проходит он по предгорной и горной части, пересекает реки и ручьи. Люди должны быть физически подготовлены к трудностям и длительным пешим переходам. Вместе с тем, маршрут ещё недостаточно обустроен и безопасен. В этом году был большой разлив рек, пришлось подвозить группу на лодках по Ляге. Обычно мы этого не делаем, но речку невозможно было перейти. Не хотелось разочаровывать людей, которые проделали большой путь, чтобы увидеть знаменитые останцы. Такой вот форс-мажор. В этом году совместно с Экоцентром мы готовим проект по обустройству этого маршрута.
- Нарушения заповедного режима со стороны туристов часто случаются?
- Нарушений много. Люди стали менее законопослушными, не считаются с особенностями и возможностями территории, нацелены лишь на удовлетворение собственных эгоистических потребностей. Это общая негативная тенденция – вседозволенность и вседоступность. Со стороны восточной границы ситуация критическая. Мы делаем всё, чтобы сдержать поток нелегальных туристов. Но своими силами нам не справиться. Будем просить помощи у республики, у силовых структур. Нужно проводить совместные рейды. Иначе мы потеряем плато Маньпупунёр как ненарушенную природную территорию.
- Нарушения с воздуха имеют место?
- Вертолёт не может остаться незамеченным. На территории всегда находятся инспекторы или научные сотрудники. Мы знаем всех, кто работает вблизи наших границ. В случае необходимости можем сделать запрос в Росавиацию. У нас биосферный заповедник, пролёт вертолёта ниже 2000 метров без согласования с администрацией заповедника – уже нарушение воздушного пространства над заповедной территорией.
- А вообще вертолётные туры на плато практикуются?
- Пока нет. Не оборудована вертолётная площадка. Пропускаем воздушный транспорт только по производственной необходимости, для обеспечения мероприятий, необходимых для деятельности заповедника. Сама площадка есть, находится в райцентре. Дело, казалось бы, за малым – забросить на плато и смонтировать. Но… её доставка обойдётся заповеднику в 3 миллиона рублей. Площадку профинансировал ПРООН, а в доставке спонсоры отказали. Ещё нюанс – монтировать можно только в летний период. Все эти нестыковки затягивают работы по обустройству. Но в любом случае, повторюсь, о потоке туристов речи не идёт. Вертолёты тоже наносят ущерб плато. Ввод площадки позволит лишь минимизировать его.
- Кроме Маньпупунёра, в заповеднике есть и другие интересные туристические маршруты. Расскажите о них.
- На кордоне Шежым-Печорский ведутся работы по обустройству маршрута «Тайга молодая и древняя». Он был заложен ещё по программе регионального отделения WWF «Серебряная тайга» для лесоводов и студентов профильных специальностей. В тридцатые годы прошлого века на левобережье Печоры бушевал сильнейший пожар, спустя годы на его месте произошла смена растительности, а на противоположном берегу – тайга в её первозданном виде. Наглядный пример того, как меняется лес при воздействии пирогенного фактора. Здесь можно увидеть и карстовые провалы. Разрабатываем экскурсионную программу для всех любителей природы, устанавливаем информационные аншлаги.
Ещё один маршрут – «Предгорная тайга Северного Урала» – проходит между кордонами Шайтановка и Шежым-Печорский. В том месте когда-то была старая конная дорога. На якшинском участке мы предлагаем радиальный маршрут «Боровой» для любителей птиц. Там, на границе леса и болота, будет установлена вышка для наблюдения за птицами. Проект запланирован на два года, окончательное исполнение – в 2015-м. Образовательный четырёхкилометровый маршрут «Заповедный лабиринт» входит в музейно-экскурсионный комплекс и органично дополняет программу музея. Начинается в Якше, здесь и заканчивается. Легкопроходимый, информационно насыщенный маршрут. Представлены все типы лесов и экосистем, которые встречаются в заповеднике. Также планируем обустроить его за два года, установим информационные аншлаги и построим удобные переходы.
- Обустройство маршрутов, наверное, – дорогое удовольствие? Как завозите строительные материалы на дальние кордоны?
- Завезти стройматериалы без ущерба природе можно только в зимнее время, по снегу, или водным транспортом. В самые труднодоступные, в горной части заповедника, места заброска возможна только вертолётом. В частности, на дополнительные федеральные средства планируем установку модуля для инспекторов и гидов-проводников на восточной границе. Заброска модуля на вертолете с подвеской обойдётся в 1 миллион рублей. Это при том, что сам модуль стоит гораздо дешевле. Дополнительное финансирование очень нас выручило. Благодаря ему мы смогли направить экотуризм в цивилизованное русло – реализовать некоторые проекты, обустроить часть маршрутов, что-то обновить. Это, в свою очередь, позволит нам получать дополнительные средства для выполнения природоохранных и других задач заповедника.
- Техники, средств связи достаточно?
- Их всегда будет не хватать. Закупаем, но часть выходит из строя, изнашивается. Это процесс непрерывный. Сейчас есть возможность обновлять технику. Чего недостаёт катастрофически – это кадров.
- Почему закрыли кордон Собинская? Вас тоже коснулась оптимизация?
- Этот кордон не выполнял большой роли в жизни заповедника. Официально он пока не закрыт. Жилые помещения на кордоне планируется использовать для временного размещения инспекторов, научных сотрудников и волонтеров.
- Сколько человек сегодня работает в заповеднике?
- В штате 75 человек. Из них 20 инспекторов, 11 научных сотрудников, 11 сотрудников в отделе экопросвещения. Пять ставок свободны. Кадровый состав обновился, примерно треть – молодые специалисты.
- Доминика Игоревна, а вот сами Вы – как вечный студент)) Почему до сих пор и.о.?
- Не знаю)) Да меня это не сильно беспокоит. Обязанности – те же, ответственность – та же. Всё, что могу, делаю для заповедника честно, результаты работы уже видны, есть положительные сдвиги. Машина запущена, идёт в гору. Я требовательный руководитель. Кому-то, возможно, это не нравится, но насильно мил не будешь. На этой должности я не получаю столько удовольствия от работы, как раньше, когда работала в отделе экопросвещения. Проведёшь 3-4 экскурсии, к концу дня уже язык не слушается, зато от выполненной работы удовлетворение какое! Особенно когда видишь заинтересованность посетителей. Работа с бумагами утомляет. Кроме того, требования ужесточаются. Всё в правовом поле, за всё спрашивают. Вообще, руководителю нужно иметь хорошую экономическую или юридическую базу, тогда легче. Это не мой профиль, я биолог, потому приходится учиться, вникать. Выручают руководители отделов – молодые, активные, грамотные. Всегда получаю поддержку и от своих заместителей.
- Что идут к вам молодые – это хорошо. А «старые» опытные сотрудники, не понаслышке знаю, просто жить без своей работы не могут. Наверное, и семейные династии есть?
- Лызловы, Тепловы, Кудрявцевы… Жаль, что преемственность прерывается, молодежь уезжает, считает, видимо, работу в заповеднике непрестижной.
- Можно ли поднять её престиж?
- Нужно. Тут всё имеет значение - и вознаграждение за труд, и униформа, и так называемая корпоративная этика, культура… Мы над этим работаем.
Беседовала Елена САВИНА.