СТО ПЕРВЫЙ КИЛОМЕТР

Очередной выезд мобильной социальной бригады Центра по предоставлению государственных услуг в сфере социальной защиты населения Троицко-Печорского района лежит по маршруту Комсомольск-на-Печоре–Усть-Унья. Основной состав бригады остаётся в Комсомольске, а мы с директором ЦСОН М.Н. Бажуковой и заведующим одного из отделений социального обслуживания на дому Г.А. Пысенковой отправляемся в конечную точку.

Почти с крыльца администрации сп. «Комсомольск-на-Печоре» убегает дорога на Усть-Унью – одну из самых отдалённых деревень поселения. До неё больше сотни километров. Дальше только Светлый Родник и Бердыш. Торопливо наматываем на колёса белоснежную ленту. Через 80 километров накатанная трасса резко уходит вправо. Едва не уехали по ней, но вовремя заметили указатель – буровая. Значит, нам прямо. С трудом представляем, что эта запорошенная узкоколейка выведет к жилью. Однако она помечена – кто-то проехал перед нами.
Дорога оказалась весьма оживлённой. В плане интенсивного движения… непуганого населения окрестных лесов. Тут и там переходы оленей, цепочки лисьих и заячьих следов, оттиски лапок куропатки. А вот и сама она вспорхнула с дороги и долго летела перед машиной, едва различимая на фоне снежного полотна. Вот рябчик устроился на ветке, и лишь когда мы уж почти с ним поравнялись, нехотя отлетел в сторону. А за очередным витком дорожного серпантина – лиса. Первая мысль: откуда здесь собака? Два прыжка, и патрикеевна, взмахнув на прощанье роскошным хвостом, пропала среди деревьев.
Хорошо, что накануне не было сильных снегопадов и метелей. Чуть больше полутора часов езды от Комсомольска, и мы в Усть-Унье. На въезде – почтовое отделение, а заодно и магазин (не только корреспонденцию, но и продукты, кое-какие промтовары завозит сюда почтовая машина). Тепло. Начальник, почтальон и продавец в одном лице Зинаида Афанасьева топит печку. Встречает радушно. Спрашиваем о житье-бытье. Узнаём, что свет в деревне дают с 5 до 9 утра, потом с 15 до 23 часов. Это зимой. В светлое время года и того меньше. Есть библиотека, в бывшей школе, но туда мало кто ходит. Отделение работает по три часа, в день приезда почтовой машины дольше. Но Зинаида ходит на работу и в выходные, нужно печку протопить, чтоб продукты не помёрзли. Телефон в почтовом отделении один на всю деревню. Рядом, на улице, – таксофон. Висит, будто для красоты, часто не работает.
Нередко захаживает на почту Аркадий Непомнящих. Он социальный работник, бывает нужда позвонить и решить какие-то вопросы с заведующим. А другой возможности это сделать, кроме как при посредничестве начальника почтового отделения, нет.
– Зинаида Григорьевна у нас почти специалист по социальной работе, - шутит М.Н. Бажукова.
Идём к Сусловым – Матрёне Пахомовне и Александру Никоновичу. Комнатная собачонка, толстуха Тяпа, заходится заливистым лаем.
– У бабки Агнии взяли, от Линды. Привязали, потому что кошка обижает, злая. Дед, выпусти на улицу…
Сусловы – милейшая супружеская пара. Чистенькую, аккуратную Матрёну Пахомовну всё беспокоили несуществующие пятна на рубашке мужа, когда я спросила разрешения их сфотографировать. Дом такой же аккуратный, как и сама хозяйка. Хоть и старенький.
– Здесь когда-то была совхозная контора. Теперь мы живём. Крыша течёт, надо ремонтировать.
С домашней работой управляться им помогает соцработник Аркадий.
– Иной раз дед и сам воды навозит, видит только плохо. Снег чистит потихоньку. Говорит, чтоб без работы не засидеться. Сейчас вот поедет в больницу с глазами, тогда мне помощь и понадобится, - говорит Матрёна Пахомовна.
– А лучше и не знать, что у тебя за болячки. Пока не знаешь, живёшь спокойно, - улыбается супруг. - Лекарства заказываем в Троицке, звоним дочерям, они отправляют с почтовой машиной. Что сами себе назначили, тем и лечимся.
Детей у Сусловых шестеро. Трое – в райцентре. Приезжают к родителям по хозяйству помочь. Оно хоть и небольшое – коза, лошадка да овечка с бараном – но одним уж сено не поставить. Дрова опять же заготовить надо, картошку выкопать, работа в деревне не кончается.
– В этот раз, - сетуют супруги, - очень плохой урожай собрали. Никогда такого не бывало. По четыре картофелины на кусте, редко – пять… Уже вот без картошки сидим. Ничего, проживём как-нибудь. Ладно, продукты привозят в магазинчик, стараемся, чтоб запас всегда был. Цены высокие, но зато купишь на месте. Если что надо – заказываем, привозят. Главная проблема – дороги да связь. Таксофон и так-то плохо работал – детям звоним, мы их слышим, они нас нет, а сейчас вообще работать перестал…
Проводить нас хозяева выходят в лёгкой домашней одежде. Это мы, городские жители, вечно кутаемся и мёрзнем, а деревенские – закалённые и к холоду привычные. Так ведь удобства на дворе, да и дом к утру выстывает – не разнежишься.
Майю Ивановну Непомнящих застаём за работой.
– Куделю вот пряду. Не люблю электропрялки. Да и свет у нас не постоянный, - рассказывает хозяйка. Говорок у неё, как и у других усть-уньинцев, какой-то особенный, нездешний. Может, потому, что раньше, до 1950 года, деревня относилась к Пермской области.
Майя Ивановна родилась и выросла в Усть-Унье.
– Дальше Светлого не бывала. Вся жизнь здесь. Работала в библиотеке, детском саду, в магазине. Хозяйство большое с мужем держали. Сейчас-то уж я, как начальник, живу, только на подмоге сыновьям. Сама не могу ничего, разве что пойла скотине налажу. Корова у нас, овечки, две лошади, одна подросша. Без лошадки в хозяйстве никак. На ней воду подвозим, дрова, сенокосим опять же, больше техники никакой нету. Как без скотины? Сейчас ленится народ, не хочет держать. А ведь молодые есть, здоровые. Четыре коровы на всю деревню осталось... Плохо власть стала к нам относиться. Ни медика, ни лекарств, ни дороги. Завалились снегом. Тракторист проедет, немного сгрудит, в сторону ничего не уберёт, мужики порхаются потом. Андрюшка, внук, гостил у нас в каникулы, да и застрял, дороги не было. Ему нравится здесь, в Троицке скучно… Связи тоже нет, звонишь – говорят: карточка негодна, карточка негодна. Вдруг кому плохо – и скорую не вызовешь. Как-то был случай, звонили через заповедник, из Якши уже в райцентр сообщили. Некому за нас слово замолвить. Старосты нет. Раньше друг другу помогали, а теперь сидим в своих углах, ленивый и больше ленивого… Иной раз Ольга Григорьевна приволокётся, Пахомовна, Люся Дьякова – у неё вот даже работа лежит, носки вяжет внукам из овечьей да собачьей шерсти – сидим, беседуем… А вот и Матрёна, легка на помине… Ты, Пахомовна, не знаешь, што там Квасов привёз?
– Нет, у меня есть четыреста, дак схожу чё-ка возьму, пельмени мне охота.
– Пельмени! Своих наделам…

Оставляем бабушек беседовать. Нам пора. Эх, до чего не хочется уезжать так скоро из гостеприимной далёкой, забытой Богом и людьми, и одновременно такой близкой, трогательной деревеньки. Мы уже давно и безвозвратно оторвались от своих корней. Они, омертвелые, сидят где-то глубоко, и лишь изредка колыхнётся в душе трепетная мимолётная грусть… Что сталось теперь с моей деревней со странным названием Средний Постол, где давным-давно я спасалась на заборах от зловредных гусей? Живёт ли ещё?..
Елена САВИНА.